Цена вопроса – повышение ESG-рейтингов предприятий, многие из которых до сих пор работают на устаревшем советском оборудовании. Высокие рейтинги – дешёвые кредиты и рост акций. При этом сами по себе грязные производства никуда не исчезают, а Росприроднадзор пока лишь ограничивается громкими заявлениями.
В середине мая «Лукойл» Вагита Алекперова собрал свои энергетические активы на юге страны под крышей новой организации – (Волга-Дон-Кубань). В середине мая она получила доли в «Ростовских тепловых сетях» и «Волгодонских тепловых сетях», а также компаниях «Лукойл-Астраханьэнерго», «Лукойл-Кубаньэнерго», «Лукойл-Ростовэнерго», «Лукойл-Волгоградэнерго» и «Лукойл-ЦУР».
Примерно в те же дни стало известно, что собрать самые «грязные» активы в отдельной структуре решила и основанная Олегом Дерипаской . В неё войдут Братский, Иркутский, Новокузнецкий, Волгоградский и Кандалакшский алюминиевые заводы, Ачинский, Богословский и Уральский глинозёмные заводы, а также Северо-Уральский бокситовый рудник и «Боксит Тимана». Для модернизации этих предприятий «Русал» планирует занять у синдиката российских банков 380 млрд рублей.
Оставшиеся алюминиевые предприятия, в числе которых Красноярский, Саяногорский, Тайшетский, Хакассий и Богучанский заводы, а также ряд зарубежных активов, останутся в составе UC Rusal. Последняя по случаю разделения активов будет переименована в AL+ и продолжит поставлять металл в Евросоюз – в этом весь смысл перестановок.
Без «грязных» заводов основанный Дерипаской холдинг сможет получить высокие места в ESG-рейтингах (англ. Environmental – экологическое, social — социальное, governance – управление) и, тем самым, сэкономить на европейском углеродном налоге. Новый сбор с поставщиков продукции «грязных» производств начнёт действовать в ЕС с 2025 года, к 2050 году Европа планирует стать «углеродно-нейтральной».
Российские заводы «Русала» и предприятия «Лукойла», по всей видимости, ещё долго будут дымить, но с точки зрения западной бюрократии их продукция станет «чистой». А что до жителей российских городов, то они ESG-рейтингов не составляют – пусть дышат, чем дышали всю жизнь.
Деньги за слова
В ближайшие годы на такую схему перейдёт большинство отечественных предприятий, которые работают на экспорт. Буквально на днях появилась информация, что к разделению активов на «чистые» и «грязные» готовится Evraz Романа Абрамовича. В периметр этой компании входит, например, шахта «Распадская», которая в апреле этого года стала первым угольным предприятием, получившим ESG-кредит в «Сбере».
Новости по теме: Starship не полетел: Маск назвал причину и анонсировал новую попытку
Причём здесь экология и «социалка»? В сообщении на своём сайте компания поясняет: процентная ставка по кредиту может снижаться в зависимости от показателей устойчивого развития: получение ESG-рейтинга не ниже среднего по отрасли, а также публикация политики по устойчивому развитию и включение в неё планов по сокращению выбросов парниковых газов – то есть, за благие намерения и хорошие отчёты. Наверное, в этом можно найти здравое зерно, если заёмные деньги действительно пойдут на модернизацию производства. Но, судя по рассказам других участников банковского рынка на ПМЭФ-2021, «Распадская» могла привлечь кредит на выкуп собственных акций, которые с большой долей вероятности будут переданы менеджерам в качестве поощрения.
Природа ESG-рейтингов и рэнкингов – отдельная история. Соответствие предприятий стандартам «устойчивого развития» оценивает десяток частных агентств, едва ли не каждое из которых пользуется собственной методикой, если таковые вообще существуют.
Например, в мае этого года агентство объявило, что его новый ESG-рэнкинг охватил 121 компанию (на 11 больше, чем в апреле). При этом тройка лидеров не поменялась: , и . Каким образом компания Вагита Алекперова умудрилась удержать позиции в рэнкинге на фоне масштабной аварии в Республике Коми, агентство не пояснило. Мы помним, что 11 мая в районе Ошского месторождения была обнаружена утечка из трубопровода. На грунт вылилось не менее 100 тонн нефтепродуктов, Росприроднадзор оценил ущерб в 300 млн рублей. «СИБУР» в начале марта попал в новости в связи с масштабным пожаром после утечки из подводного продуктопровода в акватории реки Обь. На позиции компании в рейтингах устойчивого развития это происшествие, по всей видимости, не повлияло.
Получается, что одной рукой гиганты промышленности оплачивают штрафы Росприроднадзора и Ростехнадзора, а другой – получают грамоты от прикормленных экспертов, которые обеспечивают им рост акций и дешёвые кредиты. Что же собираются делать со всем этим надзорные органы?
«Вы кому это оставили»?
Изменения, основанные на принципах ESG, стали едва ли не главной темой очередного экономического форума в Петербурге. На профильной сессии глава Росприроднадзора Светлана Радионова буквально обрушилась на практику выделения «грязных» активов в отдельные компании.
, — сказала Радионова. По её словам, в итоге мы можем увидеть отчуждение шламонакопителей, отвалов и «всего остального» в другие юридические лица, у которых «10 тыс. рублей уставного фонда, директор, собака и охранник в одном лице».
, – продолжила глава Росприроднадзора. Она добавила, что подобные планы нуждаются в согласовании с регулятором, «либо вы будете получать неприятного контролёра и постоянно грубую дискуссию».
Светлана Радионова также сообщила, что уже со следующего месяца её ведомство готово публиковать экологический антирейтинг российских компаний. Но что это изменит?
«Высокий – низкий – повышенный»
Новости по теме: Facebook завтра отменит запрет на политическую рекламу в США
Как мы уже упомянули, с 2025 года Евросоюз введёт углеродный налог. По некоторым подсчётам (и это лишь базовый сценарий), он может лишить российских экспортёров 33 млрд евро в течение пяти лет. Именно с этим и связан интерес российских миллиардеров к модной на Западе «зелёной» повестке. Что останавливало Росприроднадзор от составления антирейтингов до того, как об экологии заговорил Олег Дерипаска? Ведомство и раньше могло влиять «грязные» предприятия в рамках существующего регулирования и федеральных проектов, с которыми, к слову, не всё гладко.
Возьмём хотя бы проект . На ПМЭФ-2021 Светлана Радионова подписала меморандум о расширении этой инициативы на ещё 22 российских города. С 2017 года в нём участвуют 12 городов, через три года работы уровень загрязнения атмосферного воздуха в половине из них оставался «высоким» либо «очень высоким» (данные за 2020 год пока не опубликованы). Более того, в 2017 году уровень выбросов в одном из городов-участников проекта, Нижнем Тагиле, оценивался как «высокий». Уже в 2018-м его признали «низким», а в 2019-м – повышенным. При этом все местные промышленные предприятия, включая знаменитый «Уралвагонзавод» и входящий в структуру «Евраза» Нижнетагильский металлургический комбинат, являются участниками проекта «Чистый воздух».
Отсюда вопрос: если в рамках федерального проекта в Нижнем Тагиле они, судя по всему, не получили «неприятного контролёра» и «постоянной грубой дискуссии», то каким образом Росприроднадзор можешь помешать «сбросу» отработанных хвостохранилищ на баланс подставных фирм с одним охранником в штате? Вопреки бурной дискуссии вокруг внедрения в России модных ESG-подходов, ответа на этот вопрос мы пока не получили.
Аббревиатура ESG настолько часто звучит в дискуссиях о «зелёной» экономике и углеродной нейтральности, что немногие вспоминают её биржевое происхождение. Проще говоря, речь идёт о продукте для финансового рынка – акциях и облигациях компаний, которые пользуются спросом у выросших в достатке миллениалов. Такие инвесторы ждут от своих вложений не только прибыль, но и моральное удовлетворение. В России источников спроса на такие финансовые инструменты намного меньше, и потому отечественные олигархи видят главным источником «зелёного» финансирования государство.
